По статье 138.1 УК часто прекращают дела по нереабилитирующим основаниям, как говорится: и волки сыты, и овцы целы.
Попадаются простые граждане , продающие/покупающие (о ужас) китайские технические игрушки, стилизованные под другие предметы. Только по признаку камуфлированности эксперты и определяют, что копеечный гаджет является специальным техническим средством для негласного получения информации , а изменения, которые были внесены в статью 138.1 УК, где черным по белому написано, что не относится к СТС НПИ, эксперты, следователи и прокуроры трактуют и вертят как им вздумается — как сказал эксперт в суде: да видеорегистратор в виде лампы имеет индикатор, но (!) он виден только с определенного, близкого расстояния. Ну и разная другая «дичь» в этом духе.
Участники на стороне обвинения надеются, что обвиняемые пойдут (подчас не обходится без уговоров) на особый порядок, и в суде доказательства исследоваться не будут, зачем заморачиваться.
Признать свою вину по статье 138.1 УК (даже если человек глубоко убежден, что невиновен) стоит в среднем 40 тысяч российских денег, либо прекращение по нереабилитирующим основаниям, доказать свою невиновность стоит намного дороже. Да, это компенсируется, но (!) в российских судах не в полном объеме (на усмотрение судьи). Прибавьте нервы и годичные хождения по судам.
Как мне сказал один бывший следователь: я ушел, потому что с меня требовали столько же раскрытых дел, сколько было в прошлом месяце, а если их нет, начальство отправляло искать. Вот и ищут «бедные» следователи, чтобы не лишиться куска хлеба невиновных, непуганых, не сталкивающихся, до этого момента, с системой людей, которые, по-иронии, насмотревшись фильмов про Шарапова, думают, что правоохранители ловят только жуликов.
А есть следователи, которые борются с преступниками, рискуя, подчас жизнью, но в этой общей массе «плохих» и «хороших» все получаются коричневого цвета.
Дениса Кабрера, оправданного Останкинским районным судом Москвы (приговор устоял в апелляции).обвиняли в незаконном обороте специальных технических средств для негласного получения информации, за попытку продать две Wi-Fi камеры, купленные на AliExpress. Денис купил их, чтобы наблюдать за ребёнком в спальне, где установил разнообразные тренажёры для развития, ну и чтобы предотвратить возможные травмы. Самое смешное (если тут вообще есть повод для юмора), что причиной продажи как раз стало то, что камеры слишком заметные и громкие: в темноте ярко мерцающий светодиод мешал ребёнку спать, а при включении камера громко «разговаривала» на китайском / английских языках, предупреждая о своём включении.
Итак, идём прямо по статье 138.1 УК РФ, примечание взято прямо из Уголовного кодекса, введено Федеральным Законом N-308 ФЗ, вступившим в силу 02.08.2019:
К специальным техническим средствам, предназначенным для негласного получения информации, НЕ ОТНОСЯТСЯ находящиеся в свободном обороте (есть, прибор куплен на AliExpress, доставлен Почтой России, такие же камеры получали сертификацию от ФТС, мы предоставляли свидетельства о сертификации в суд) приборы, системы, комплексы, устройства, инструменты бытового назначения (есть, лампа предназначена для наблюдения за имуществом, животными или детьми), обладающие функциями аудиозаписи, видеозаписи (есть, все понятно), фотофиксации и (или) геолокации, с открыто расположенными на них органами управления (есть, на камере расположен) таким функционалом или элементами индикации (есть, светодиоды), отображающими режимы их использования (есть, объектив открыто расположен на лампе), или наличием на них маркировочных обозначений, указывающих на их функциональное назначение, и программное обеспечение с элементами индикации, отображающими режимы его использования и указывающими на его функциональное назначение (есть, помимо включённых светодиодов и открыто расположенного объектива, камера ещё и «говорит» при включении, предупреждая всех вокруг), если им преднамеренно путем специальной технической доработки, программирования или иным способом не приданы новые свойства, позволяющие с их помощью получать и (или) накапливать информацию, составляющую личную, семейную, коммерческую или иную охраняемую законом тайну (есть, прибор не был доработан и продавался «как есть»), безведома ее обладателя.
Невозможно себе представить специальные службы, решившиеся скрыто и негласно получать информацию с камеры, которая открыто «заявляет о себе» при включении, постоянно освещает пространство вокруг красными светодиодами, имеет расположенный на себе открытый объектив и, более того, не автономна, питается только от розетки 220V. То есть уже достаточно было просто пройтись по статье Уголовного Кодекса, чтобы понять, что дела быть не должно. Но оно было. То есть, вот представьте, есть устройство, которое обладает всеми признаками, чтобы НЕ ПОПАСТЬ под определение СТС для НПИ, более того, такие устройства были сертифицированы Федеральной таможенной службой, когда индивидуальные предприниматели и торговые организации ввозили их в Россию. То есть, для одного ведомства и одних людей это не СТС для НПИ, а для другого ведомства и другого человека (нужного, чтобы закрыть статистику, АППГ или что там ещё) – это уже СТС для НПИ. И чтобы это дело всё-таки было, следствие и обвинение как только не пытались извернуться.
И объектив, расположенный на камере, можно и не увидеть (а можно и увидеть), хотя он явно расположен, и светодиод виден только с близкого расстояния (в обычной квартирной комнате он очень хорошо виден, поэтому камеру и продавали, потому что она пугала ребёнка), ну на дальнем расстоянии такой камерой ничего и не снимешь. Основной опорой обвинения поэтому стала «экспертиза», где вот в таких максимально размытых выражениях, эксперт как бы пытался сказать, что ваши светодиоды недостаточно яркие, объектив не так уж и виден, с какого угла посмотреть. Экспертиза и обвинение Шрёдингера, конечно. Отдельно можно выделить абсурдность в таком ключе, что экспертизой не то чтобы доказывалась виновность, как это должно быть по идее, неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого, а «расшатывалась» невиновность: мол, не такая уж камера и безобидная, а если подумать…, а если спрятать…, а если человек плохо видит… И всё в таком духе.
Если взглянуть немножко со стороны, то большое количество неглупых, в общем-то, людей, возможно, очень хороших специалистов, пошедших в органы по призванию, занимались какой-то глупостью. Оперативник управления военной контрразведки ФСБ через своих агентов установил, что отец ребёнка решил продать Wi-Fi камеру с AliExpress, убоялся, что через камеру каким-то чудесным образом утекут военные секреты России, провёл контрольную закупку, написал кучу рапортов и отчётов, затем передал дело следователю. Следователь межрегионального управления начала вести «расследование» по материалам ФСБ, вызывать на допросы, заполнять протоколы, рапорты, отчёты. Затем прокуратура с обвинением, ну и суд. Всё это ради двух камер за две тысячи рублей. Бумаги было больше потрачено в ходе этого документооборота. И ладно бы только бумаги, обвиняемого таскают на допросы, агентов ФСБ тоже, оперативник тратит время, следователь, прокурор, судья. И вроде бы понятно, что глупость, и суд это показал оправданием, но процесс не прекращается. И вот если смотреть со стороны, то вопрос: «Зачем?». Серьёзно, две камеры, которые питаются от розетки, которые мигают, которых слишком хорошо видно, и поэтому продают, такая угроза безопасности государства или правам человека? Даже УК РФ так не считает.
В данной ситуации сильно видна порочность палочной системы, когда неглупые, в общем-то люди занимаются ерундой, чтобы цифры сошлись. Не одна сотня людей (например, 228 человек в 2016 году, 254 человек в 2017 году согласно Судебному департаменту при ВС РФ) прошла через этот конвейер, и большинство из них закончили судимостями. Возможно, требуются не только изменения в законодательство, которые уже состоялись, но и какой-то иной подход к оценке деятельности правоохранительных органов со стороны начальства и надзорных инстанций.